Almaty young life!

Автор: Бернанд Шоу
Название: "Государственный муж"



--------------------------------------------------------------------------------

Да, Англия, конечно страна контрастов. В обычаях и нравах старой Англии и семейные сплетни за кружкой доброго пива эля в трактире "Трех поросят" где-нибудь на Прикадилии, или пари на скачках.
Некоторые старые обычаи не потяряли до сих пор значения. Жив, например, такой по которому любая супружеская пара, проживая совместно 4 года и, не имеющая детей, получает право на определенную оплату пригласить государственного мужа, для оказания практической помощи в таком трудном и деликатном деле.
И вот, оказавшись в таком положении, одна супружеская пара решила воспользоваться своим правом. Конечно, расстроенный супруг, уходя на работу, напомнил жене, что сегодня должен прийти Государственный муж и, что он просил бы ее быть высоконравственной и вести себя прилично.
По чистой случайности в тот же день счастливый отец многодетного семейства, живущего по соседству, пригласил на дом фотографа-специалиста по съемке детей, чтобы завпечатлить многодетное семейство. Но будучи человеком рассеянным, поднявшись на лестничную клетку, фотограф перепу тал двери и позвонил в квартиру бездетной семьи. Дверь открыла хозяйка.
Добрый день миссис. Здравствуйте. Я . . .
Прошу Вас!Ради бога не надо слов. Я все знаю.
Ваш муж говорил, что я должен прийти сегодня?
Да я готова.
Ну, коли так, то перед тем, как приступить к делу, я хотел бы предложить Вашему вниманию все варианты, в которых мы будем работать.
Я Вас слушаю.
Из наиболее эффективных поз, как показала практика, наиболее лучшими являются следующие импровизации:стоя, лежа, на полу, в ванной.
О!!!. . . . . Что же, я готова, если так надо.
О мем, не сомневайтесь в моем опыте , разрешите Вам показать альбом с моими работами. Вот этого ребенка я сделал на крыше автобуса.
На крыше автобуса?При всем народе!!! О боже!
Да, мем, такова прихоть его матери. А вот этого ребенка приш лось сделать в ветрине магазина.
На глазах у все публики?!
Что же делать, мем, но мать оказалась кинозвездой, ей это под ходило для кинорекламы.
Он показал несколько работ с такими же комментариеми и в резуль тате, к концу альбома она уже не чувствовала под собою ног.
Итак начнем с ванной.
Хорошо.
Она механически сняла халат и, обнажаясь направилась в ванную.
Одну минуточку, мем, я должен взять штатив.
Что???
Штатив.
Зачем???
Понимаете ли, мем, мой аппарат настолько тяжел, что трудно удержать его в руках.
После этих слов она упала в обморок. Испуганный фотограф в изум лении выскочил из квартиры и бросился наутек.
А через некоторое время на лестничной клетке появился элегантного вида джентельмен. На сей раз подлинный Государственный муж, столкнулся со счастливой матерью многодетного семейства, поджидавшей фотографа.
Добрый день, мем! Вы сделали разовый вызов?
Да сэр.
Я должен заметить, что не смотря на все мое старание и мастерс тво, как показывает опыт, разового вызова мало, поскольку ваша заинте ресованность не вызывает сомнений, я советую повторить вызов через не делю.
Хорошо сэр, я последую Вашему совету, но где Ваш аппарат?
О, мем, Вы самая остроумная женщина в Лондоне. Конечно со мной!
Ох, извините, я не заметила объектива. Обычно людей Вашей про фессии он сразу бросается в глаза.
Вы меня обижаете, мем, вот возьмите данные моего "объектива", заверенные мером, но уверяю Вас он вполне длиннофокусный.
Ах, простите сэр, я мало разбираюсь в технике, мой муж тоже.
Как?Как? Ведь любители в нашем деле преследуются законом. Но не пугайтесь, такие, как я в не конкуренции, и я конечно это вам докажу.
Я очень Вам благодарна. Давайте, не теряя времени, приступим. Если мне понравиться Ваше старание, я стану Вашей постоянной клиенткой.
Не волнуйтесь, мем, уменя большой опыт. В списке моей клиентуры более двухсот человек и не одной жалобы.
Я очень надеюсь на Вас. Мы начнем пожалуй с ванной. Я уже при казала подготовить воду.
Вы меня интригуете, мем.
Затем продолжем в детской на кровате, на паровозике, на горшке и наконец в песочнике под окном.
Как минимум три вызова, мем. Больше трех раз за вызов я не могу.
Да, что Вы? Я в первые слышу об этом. У моей подруги мастер вы полнил все заказы за один вызов. У нее было 15 позиций
Прошу прощения, но у вас неверные сведения. В нашем деле таких случаев не было. Даже если я откажусь от других вызовов, то и тогда я смогу обеспечить не более 6 позиций. Но это предел моих возможностей.
Вся беда в том, что Вы пришли с одним аппаратом. У мастера, ко торый был у моей подруги. два аппарата болтались с переди.
Вас ввели в заблуждение, мем, науке неизвестны такие феномены.
Перестаньте шутить, достаньте лучше Ваш аппарат и приступайте к делу.
Хорошо, мем, - сказал он и профессиональным жестом сбросил свою одежду. Мем упала в обморок.

_________________
Mirza Muhammed Haidar Dulati

No comments...

_________________
Улыбнись идущему на встречу, быть может, видишь его в последний раз!
http://sungat.forever.kz

Поздним вечером к чекисту Меркулову неожиданно заглянул Лаврентий Павлович Берия.
- Не тормошись, Меркулов, - успокоил он, - я так, сигаретку выкурить.
Берия закурил, сел задом на стол и рассеянно глядя в потолок спросил:
- Меркулов, ты когда-нибудь куннилинг делал?
А Меркулов не раз делал куннилинг, но не знал, что это так называется, и поэтому тупо переспросил:
- Чего?
- Я вот тоже не знал,- вздохнул Берия. - Это, слушай, бабе языком - ну, это, - муську... Понял, да? Хочешь, расскажу, как я эти дела узнал?
Меркулов изобразил на лице внимание. И Лаврентий Павлович, поблескивая своим пенсне и куря сигаретку за сигареткой, рассказал ему историю интимного, а вернее - интимно-государственного содержания.
- Слушай, Меркулов, только поклянись, что никому не расскажешь,- дело величайшей секретности. Атомная бомба рядом с этим - тьфу, семечки. А рассказать, слушай, тоже кому-то хочется, не все же в себе такую тяжесть носить, верно? Ну вот, слушай, несколько лет назад было, Коба говорит на Политбюро:
- Предлагаю обсудить дополнительный пункт повестки дня. Какой? - спрашиваем. А Коба, слушай, одно слово - гений всех времен - он что говорит: надо, мол, серьезно подойти к тому, чтобы увековечить память творцов светлого социализма. Ну - все за, единогласно. Коба по кабинету походил и продолжает: предлагаю, говорит, запечатлеть каждого из наших государственных деятелей в каком-нибудь монументальном полотне. По утвержденному списку и с утвержденным сюжетом. Ну, опять голоснули за. Предлагаю, говорит Коба, для товарища Ворошилова такой сюжет: "Нарком Ворошилов проверяет охолощенность жеребцов в вверенных ему Вооруженных Силах". Ворошилов, слушай, обиделся чего-то, стал доказывать, что ему, мол, такой сюжет не подходит - но ты же Кобу знаешь? Он только глазами сверкнул и спрашивает: ты что же, Клим, против линии партии идешь? Поставили на голосование - все за, Ворошилов воздержался. Потом вождь для Молотова сюжет представил - я бы, слушай, никогда не догадался,- "Товарищ Молотов разъясняет работницам фабрики "Красная Заря" постановление ЦК о недопустимости метеоризма во время проведения политзанятий". Все опять за, Молотов - воздержался. А Коба походил еще по кабинету и говорит: предалагаю начать монументальную живопись с наркома товарища Берия. Почему с меня? - говорю. А товарищ Сталин и пошутил: вдруг, говорит, помрешь скоро - как же тогда донести до потомков твой светлый образ? А сюжет какой? - спрашиваю.
- Как ты думаешь, какой? - внезапно спросил Меркулова легендарный нарком.
Меркулов только развел руками. Л.П.Берия вздохнул, покачал головой и продолжил:
- "Академик Лепешинская уличает наркома Л.П.Берия в невладении основами куннилинга". Я-то, слушай, и не знал ни про какой такой куннилинг - думаю, это что-нибудь из биологии, мичуринские опыты какие-нибудь. Взял, знаешь, да и проголосовал со всеми за. Ну, в контору приехал, спросил кое-кого - слушай, - ну, мороз по спине продрал. Это что же, думаю, у этой старой дуры я буду п... сосать? И чтобы меня в таком виде для потомков выставили? Скажи, ну, обидно же, а? Стал Кобе звонить: так и так, товарищ Сталин, недоразумение получилось, из-за личной скромности не могу себя увековечить. Коба и слышать ничего не хочет - не спорь с линией партии. И то сказать, сам ведь голосовал, а теперь отказываюсь - глупо, слушай. Ну, приезжает ко мне личный конвой с предписанием приступить к натурным этюдам. Хрен ли делать - поехал. Говорю - давайте к Налбандяну по пути завернем, пусть он рисует, я других портретистов не признаю. Позвонили Кобе, согласовали - он не против. Забрали Налбандяна - Меркулов, какой он странный человек, а? - ознакомили его под расписку с секретным постановлением Политбюро, так и так - нет, все не верил. До Лепешинской все с разинутым ртом ехал и глаза выпучил, да, - наверное, думал, его разыгрывают.
Входим, Лепешинская уже неглиже, покрывалом накрылась, ну, Налбандян мольберт установил. Я спрашиваю: товарищ Лепешинская, вы понимаете, что сюжет подразумевает раздельное местоположение меня и вас? А Лепешинская, стерва, даром, что ли, самому Лысенке очки втирала, сразу и вскинулась: вот и видно, товарищ Берия, что вы и впрямь не освоили основы куннилинга, потому что при нем раздельное местоположение совершенно исключено, я говорит, еще раз убеждаюсь в гениальной прозорливости вождя товарища Сталина, что он так мудро выбрал тему для живописного шедевра! Да, Меркулов, не прошел номер - пришлось, слушай, встать на четвереньки да и... знаешь, какие ощущения? Хочешь, расскажу?
Меркулов вновь неопределенно пошевелил руками. Л.П.Берия почмокал губами, лицо его приняло мечтательное выражение, и он погрузился в сладостные воспоминания.
- Совсем не думал, слушай... Мой язык таял в блаженстве... Седые жесткие волосы товарища Лепешинской приятно покалывали мои десны... Ее хриплые стоны сладкой волной ударяли мне прямо в мозг... "Вот оно, счастье, каким наслаждаются праведники в раю",- подумал я, едва не теряя сознание от полного упоения.
Лаврентий Павлович остановился, снова почмокал губами, еще раз вздохнул и, закурив сигарету, принялся рассказывать дальше.
- Да, Меркулов, кому доводилось это испытывать - блаженнейший из смертных... Одно, знаешь, мне не нравилось - никак не могла эта грымза преподавательские свои замашки оставить, слушай, ну, совершенно нечуткая женщина. Ей бы что-нибудь ласковое сказать, а она все по сюжету: как вы держите язык, товарищ нарком Берия, глубже, глубже... в общем, все чем-нибудь недовольна, да. Мне уж тут китайские коммунисты, я попросил, одну книжку перевели, подарили - "Дао любви" - ну, слушай, по учебнику все делаю - и все равно ей не угодишь. И еще, слушай, что плохо, - Налбандян не выдерживал, - армяне, они что, все что ли такие слабонервные, как ты думаешь? - ему рисовать надо, а он возьмет да свалится на пол. Я ему говорю: ты, может, питаешься плохо? - он отвечает,- нет, товарищ нарком, это я от избытка чувств.
Ну вот, а потом, Меркулов,- и чего это на меня нашло? - ошибку я сделал. Думаю: как же так, у меня ведь жена, надо ей объяснить, совестно, слушай, - получается, изменяю, да? Вот как-то собрался с духом и говорю: слушай, жена, серьезный разговор к тебе. Я тут теперь езжу к товарищу академику Лепешинской, клитор ей разрабатываю, но ты не думай, я тебе не изменяю, мы с ней Налбандяну позируем для картины, это у нас партийное поручение такое. Ну, знаешь ведь - женщина, она как понесла на меня, ай, Меркулов,- никогда такого не было. Я говорю: позвони Кобе, если не веришь. Она звонит: так и так, товарищ Сталин, мой... ну, она меня нехорошо назвала,- говорит, что у Лепешинской клитор сосет, что ему это партия поручила. А товарищ Сталин ей: а зачем же товарищ Берия раскрывает своей жене важную партийно-государственную тайну? Короче, Меркулов, поняла она все, но ты понимаешь? - потребовала, чтобы мы с Лепешинской позировали Налбандяну при ней. А то, говорит, я тебя знаю - ты на куннилинге не остановишься, а про другое в сюжете нет, так что я за тобой сама пригляжу, чтобы разврата не было.
И стала она на этюды со мной ездить - понимаешь, Меркулов, ну, не в кайф, совсем не то стало, а? Лепешинская свои указки дает, жена тут же над душой стоит, Налбандян сопит, как чайник, проверяющие из ЦКК заходят - ну, интимное же дело, а? Я уж говорю Налбандяну - ты закругляйся со своими зарисовками,- ну, он через пару раз сказал, что ему эскизов хватит.
Лаврентий Павлович сделал паузу, лукаво блеснул пенсне и спросил:
- Как по-твоему, Меркулов, что из всего этого получилось? Из нашего, знаешь, дао любви с Лепешинской?
- Картина, наверное,- осторожно отвечал Меркулов.
- Слушай, ясно, что картина... Я про другое - ни за что не догадаешься, Меркулов... Знаешь, что у Лепешинской выросло? А знаешь, на сколько? На десять сантиметров, во как, понял? А у меня, ты посмотри...
И товарищ Берия широко открыл рот. Не веря своим глазам Меркулов увидел, как оттуда высовывается - нет, не язык, а... самый настоящий фаллос! Вот это да!
А Л.П.Берия горделиво пошевелил туда и сюда тем, что раньше у него было языком, и доверительно сообщил Меркулову:
- Я теперь сам себя балую, понял? Никаких девочек не надо, да? Это еще что, Меркулов! Я тебе сейчас такое покажу... Слушай, закрой глаза на минуту.
Закрывший глаза Меркулов услышал, как звенит пряжка ремня, а затем что-то горячее мокро облизало ему ухо. Непроизвольно отодвинувшись, Меркулов открыл глаза - и обомлел. У его стула со спущенными штанами стоял, торжествующе ухмыляясь, Лаврентий Берия, и меж ног его, перед самым лицом Меркулова, свешивался широкий, красный и слюнявый... язык!!! И Меркулов, подобно слабонервному Налбандяну, икнул и мешком повалился на пол.
P.S. На секретном заседании Политбюро наркому Л.П.Берия за разработку клитора товарища Лепешинской была присуждена закрытая государственная премия.

_________________
Mirza Muhammed Haidar Dulati

Плэйбой: Пpивет, Конфетка. Как ты выглядишь?
Конфетка: Hа мне кpасная шелковая кофточка, миниюбка и тyфли на каблyках. Я pаботаю каждый день. У меня отличный макияж. Мои pазмеpы 90-60-90. А ты?
П: Мой pост 183 и вес 60. Я ношy очки. Hа мне потеpтые джинсы и фyтболка с пятнами от шашлыка - ездил за гоpод с дpyзьями. Еще слегка пахнет дымом...
К: Я тебя хочy. А ты хочешь меня тpахнyть?
П: ok
К: Мы в моей спальне. Игpает негpомкая мyзыка, гоpят свечи на тyмбочке y кpовати и y зеpкала. Я yлыбаясь гляжy тебе в глаза. Моя pyка опyскается, я pастегиваю молнию на твоих джинсах, ощyщаю тепло и чyвствyю как плоть yвеличивается в pазмеpах.
П: Я глотаю слюнy. Я начинаю покpываться потом.
К: Я вытягиваю из штанов твою pyбашкy и целyю тебя в гpyдь.
П: А я pасстегиваю твою блyзкy. Мои пальцы дpожат.
К: Я издаю слабый стон.
П: Я pаспахиваю твою блyзкy и медленно снимаю ее.
К: Я запpокидываю головy от yдовольствия. Пpохладный шелк соскальзывает с моей теплой кожи. Я начинаю двигать pyкой быстpее, целиком высвобождая твою штyкy из штанов.
П: Внезапно моя pyка pезко сжимается от стpасти и pвет тонкий шелк. Извини, я нечаянно.
К: Hичего. Блyзка на самом деле мне обошлась достаточно дешево.
П: Я заплачy.
К: Hе стоит беспокоиться. Под блyзкой y меня чеpный атласный лифчик. Моя гpyдь вздымается и падает все чаще - в такт моемy дыханию.
П: Что-то я не могy pасстегнyть застежкy на лифчике. Похоже заело. У тебя есть ножницы?
К: Я беpy твою ладонь и нежно целyю. Потом pасстегиваю застежкy сама. Лифчик соскальзывает. Гpyдь полностью обнажена. Соски набyхли от желания.
П: Хм. Что ж там была за застежка? Я беpy лифчик и pассматpиваю.
К: Я изгибаюсь назад. О, милый! Я хочy чтоб твой язычок пpошелся по моемy телy.
П: Я pоняю лифчик. Тепеpь я облизываю тебя, конечно же, начиная с гpyди. Они пахнyт!
К: Мои пальцы пpобегают по твоим волосам. Я теpеблю твое yхо.
П: Я внезапно чихаю. Слезы и слюни бpызжyт на гpyдь.
К: Что?
П: Извини. Я пpавда не хотел.
К: Я вытиpаю гpyдь остатками блyзки.
П: Я забиpаю y тебя мокpyю блyзкy и pоняю ее. Слышен шлепок от падения.
К: ok. Я стягиваю твои потные штаны и массиpyю твой yже отвеpдевший инстpyмент.
П: Я гpомко вскpикиваю! У тебя холодные пальцы! Бppp!
К: Я стягиваю свою миниюбкy. Сними мои тpyсики.
П: Я стягиваю твои тpyсики. Мой язык пyтешествyет ниже по твоемy телy, мимо пyпка... ммм... стоп!
К: Что слyчилось?
П: Волос! Я его вдохнyл. Я кашляю.
К: Все в поpядке?
П: Я пpодолжаю кашлять. Я весь покpаснел.
К: Чем-нибyдь помочь?
П: Я бегy на кyхню, гpомко кашляя. Я шаpю по полкам в поисках чашки. Где y тебя чашки?
К: В шкафчике спpава от мойки.
П: Я выпиваю чашкy воды. Все, yже лyчше.
К: Иди же ко мне, любимый!
П: Я мою чашкy.
К: Я изгибаюсь на кpовати в ожидании тебя.
П: Вытиpаю чашкy и ставлю на полкy. Идy в спальню. Постой, тyт темно,где спальня? Кажется я заблyдился.
К: Последняя двеpь налево по коpидоpy.
П: Hашел.
К: Я сpываю с тебя остатки одежды. Я pычy от стpасти. Ты не пpедставляешь, как я тебя хочy!
П: Я тоже.
К: Ты полностью обнажен и я целyю тебя с неистовой стpастью. Hаши обнаженные тела пpижимаются дpyг к дpyгy.
П: Ты так тесно пpижалась, что того и гляди pаздавишь мои очки. Мне больно.
К: А почемy ты их не снимешь?!
П: Ладно, но я без них ничего не вижy. Я кладy очки на тyмбочкy.
К: Я начинаю кататься по кpовати. Hy скоpей же, милый! Возьми меня!
П: Мне надо в тyалет. Я наощyпь идy к двеpи и напpавляюсь в ваннyю.
К: И бегом назад, любимый!
П: Я нашел ваннyю, но в ней темно. Я двигаюсь наощyпь. Поднимаю кpышкy...
К: Я вся изнемогаю в ожидании...
П: Я yже... Ищy pyчкy смыва, но не могy нашаpить в темноте и без очков. О-оy...
К: Что опять?
П: Похоже, что это была кpышка стиpальной машины. Пpости еще pаз. Я наощyпь идy обpатно.
К: Да, ДА, нy же! Давай!
П: ok. Тепеpь я собиpаюсь засyнyть мой... нy этот... штyкy... инстpyмент... в твою... нy этy... что y женщин.
К: Hy наконец-то! ДА!!! Давай, милый, давай!
П: Я касаюсь плавных изгибов твоих бедеp. Как пpиятно! Я целyю тебя в шею. Ммм, y меня пpоблемы...
К: Я двигаю бедpами взад и впеpед и постанываю. Я yже не могy остановиться! Hе задеpживайся, входи! Тpахни меня немедленно!
П: Опал...
К: Что?
П: Hе стоит. Hе знаю в чем дело...
К: Я встаю и отвоpачиваюсь. Я pазочаpована.
П: Я пожимаю плечами. Я pастеpян. У меня ни pазy такого не было. Я пытаюсь нашаpить свои очки, чтобы pазобpаться что не так.
К: Hе обpащай внимания. Я одеваюсь. Hадеваю белье. Hадеваю мокpyю блyзкy.
П: HЕТ, постой! Я сyечyсь, пытаясь найти тyмбочкy. Ощyпываю столик, pоняю спpей, pамки с фотогpафиями и свечи.
К: Я застегиваю блyзкy. Тепеpь тyфли...
П: Я нашел очки. Hадеваю. О, Господи! Свечи yпали на занавескy. Занавеска гоpит! Смотpи!
К: Иди к чеpтy! Я отключаюсь от чата. Hеyдачник!
П: Уже и ковеp полыхает! Помогите!
К: (logged off)

_________________
Mirza Muhammed Haidar Dulati

Мда... Это то, чем люди рано или поздно, после многих часов в виртуальном мире начинают заниматься!

_________________
Улыбнись идущему на встречу, быть может, видишь его в последний раз!
http://sungat.forever.kz

Ну вот, опять мы добрались до постели. Когда этот разврат только кончится, я не знаю. Хотя вы будете свидетелями, моим попыткам избавится от нее не найдешь конца.
От входной двери в спальню тянется прерывающийся след из пальто, носков, чулков и нижнего белья. Досадно! Опять, уходя ночью, я не найду какого-нибудь носка или, как в прошлый раз, трусов. Трусы обязательно должны быть яркой расцветки или хотя бы светиться по ночам, чтобы в темноте их было легче разыскать.
"Подожди, не торопись так. Дай же мне перевернуть страницу пособия! Ага, эту ногу надо держать вот так, а вторую вот так. Стоп! Я, кажется, запутался. Давай все сначала. Тут написано, вывернуть бедро наружу... Зачем так кричать?! Я же еще не начал самого главного".
Нет, все-таки слабый я человек. И три главных мои слабости: к еде, сну и женщинам. Она знает это и бесстыдно использует.
Ах, как она готовит! Еда - это ее оружие массового поражения. Всякое сопротивление бесполезно. Она без промаха бьет по самому больному и уязвимому у мужчины - по животу. А надо заметить, все в жизни, кроме еды, вызывает у меня безразличие и тоску. Еда - единственное, что дает мне уверенность в себе, толкает на духовные проявления, и наполняет этот мир хоть каким-то содержанием.
И каждый раз, как я набираюсь решимости, сообщить, что я ухожу от нее, она предлагает прежде подкрепиться. После небольшого пиршества я превращаюсь в одно большое и доброе лицо с заплывшими глазами. Тихо, чтобы не спугнуть поглощенную пищу неосторожным движением, дыша через раз и волоча щеки по полу, я отползаю от стола. Сил хватает только, чтобы доползти до постели, где она уже в нетерпении поджидает мое упитанное тело. Она медленно меня раздевает и приступает к своей трапезе. И если бы не моя бдительность, она бы давно сожрала меня целиком. Часто, просыпаясь по ночам, я слышал ее аппетитное чавканье, и видел, что ноги уже обгрызены по коленку. Хорошо я такой здоровый, и к утру у меня вырастали новые.
"...Так, а теперь встань на четвереньки и покажи мне язык. Тут написано, что таз должен быть выше плеч. Я сказал, выше! Еще выше!.. А-а-а! Осторожнее! Я же так задохнусь".
А как она плачет?! О, она умеет правильно плакать. Чувствуя, что я собираюсь сообщить о нашем разрыве, она бросается на диван реветь, и юбка ее задирается ровно настолько, сколько нужно моему проклятому воображению, чтобы тут же на диване ее и захотеть.
В юности я полагал, что секс - самое главное в жизни. Теперь я стал старше и убедился, что так оно и есть. Жизнь с точки зрения секса можно поделить на несколько этапов. Детство, которое сменяется юностью, потом юность уходит, приходит секс, потом приходят дети, потом снова приходит секс, потом приходят внуки, потом снова приходит секс, который должен плавно завершаться все тем же детством.
Ее же энтузиазму в постели не сравниться ни с чем. Наш секс с ней больше похож на непримиримую борьбу. Мы боремся с сексом каждый день. И в такой позиции с ним боремся, и в другой боремся. И она, похоже, готова погибнуть в этой неравной борьбе, но не сдастся никогда.
Я же стал уставать от дикости и изощренности в постели. Все чаше хочется простого и понятного секса. Прийти вечером с работы, поужинать, почитать или посмотреть телевизор, лечь в темноте в постель, нащупать рядом теплое и живое тело, и тихо, не производя лишних движений, закончить трудовой день.
"...Как все же трудно выбрать одну из существующих в сексе трех тысяч пятисот восьмидесяти семи позиций. Постоянно приходится ломать голову. Просто не секс, а Академия наук какая-то..."
Избавиться от нее я пытался разными способами. Но она оказалась хитрее, чем я думал. Ей невозможно опротиветь ничем. Я напивался в лоскуты - она, как ни в чем не бывало, взваливала меня на свои хрупкие плечи и тащила до дому. В конец обессилив от неподъемной ноши, она бросала меня на улице, и, проклиная последними словами, делала вид, что уходит. Но я и не думал расстраиваться. Как только ко мне начинала приглядываться какая-нибудь добрая женщина, интересуясь, не надо ли мне помочь куда добраться, она объявлялась тут как тут. И еще долго по окрестным дворам разносились ее ругательства в адрес обнаглевших баб. "Безобразие! Мужика на пять минут без присмотра оставить нельзя!"
"...А теперь встань вверх ногами и отпусти руки. Не бойся, я же держу!.."
Ну вот, опять уронил ее на голову. Она, кстати, и виду не подала, что больно. Ослаб я что-то за последнее время, надо будет в выходные потренироваться со штангой.
Потом я сменил тактику и решил сделать все, чтобы быть застигнутым врасплох ее мужем. Я наплевал на наш условный знак - "женские трусики в окне" и врывался к ней в квартиру, зная, что он точно там. Не давая опомниться, я хватал ее на руки, тащил в постель и дико орал, кончая. Муж упорно не появлялся. Тогда я начинал бегать в одной майке и носках по квартире, заглядывая под все кровати и распахивая шкафы, изображая свихнувшуюся от желания насиловать все, что еще движется, гориллу. Однако, что я ни делал, ему не удалось застигнуть нас вдвоем. Куда она его прячет, я так и не смог определить.
"...Так, эту грудь я беру в левую руку, а вторую... Стоп! Халтурщики, они забыли написать, куда девать вторую!.."
И ведь мне не к чему даже прицепиться. Она никогда со мной не спорит, никогда не показывает свой характер. Я могу часами доводить ее намеками на мои похождения с другими женщинами, ее молчание становится только упорней. Но я-то вижу, как она до обморока ревнует меня ко всему, что не является ею. Она ревнует меня к женщинам, мужчинам, животным, вещам и воспоминаниям. Из ревности она отравила последовательно трех моих кошек. В отместку мне пришлось спустить в туалет ее любимую канарейку.
"...Ну а теперь походи по мне, а потом побудь моим одеяльцем..."
Как мне все-таки тепло под ней! Плутовка, она так приучила меня к себе, что я уже давно разучился вырабатывать тепло, когда ее нет рядом. И если она теперь перестанет греть меня, то я, возможно, просто окоченею и умру.
И я всегда спрашиваю у себя: ну что, скажи, зажравшаяся сволочь, тебе еще надо?! Какого еще ляда, упрямая скотина, тебе не хватает?! Посмотри кругом! Ведь такие женщины на дороге не валяются. Ведь сдохнешь, лучше не найдешь.
Тем не менее, я собрал остаток сил и решил использовать последний мой шанс, а именно, применить способ ящерицы.
Сначала я отбросил одно ухо, потом у меня выпал один глаз. Но она, как ни в чем ни бывало, продолжала любить меня, утверждая, что так даже лучше - у нее будет меньше конкуренток. Но я уже не мог остановиться, я уже увлекся процессом распада. Нога долго волочилась, но, в конце концов, отпала и она. Потери преследовали меня одна за одной. Все тело покрылось гноящимися язвами и тогда я понял, что конец уже не за горами. Жить осталось немного, и я решил посвятить остаток минут созданию бессмертного творения, чтобы рассказать о ней. Она - все! Жизнь без нее бессмысленна. Жизнь с ней все также бессмысленна, но зато много приятней. Она лишает сил, которых становится бесконечно много. Она - Черная Дыра. Противиться ее притяжению уже не в силах ничто, кроме, быть может, меня. Но и мне осталось недолго. Скоро отвалится вот это, а сразу потом откатится голова. И некому будет проснуться, чтобы облегченно вздохнуть и радостно возопить, какой только нелепый ужас не приснится этой дурацкой башке!
Я вздрагиваю и просыпаюсь. Пошарив в темноте рукой, я с тоскливой радостью нахожу ее рядом. Может, придушить ее подушкой? Нет, я успею это сделать всегда. И с этой счастливой мыслью, я снова засыпаю.

_________________
Mirza Muhammed Haidar Dulati

Hа корабль Севик вернулся в плачевном, подавленном состоянии. Hо еще более жалкое зрелище представлял его, переживший огромное надругательство, маленький "друг". Он весь сморщился и дрожжал. Севик как мог пытался его успокоить. Он мягко и успокаивающе поглаживал его. И даже спел "дружку" колыбельную. Потом приняв "лошадиную" дозу снотворного и проглотив таблетку с надписью "возбудительное" он уснул. Hо сон не принес долгожданного облегчения. Hочью он опять пережил все унижение, позор и когда то любимый разврат.
СОH: "О господи", - воскликнул Севик, увидив на себе Анилу. В следующее мгновение мертвой хваткой был схвачен его блаженствующий в тепле и покое отросток. Обалдевший от такого обращения отросток стал подергиваться и наливаться кровью. Его пытались засунуть куда то. Hо потом вытащили и начали усиленно массажировать при этом сильно оттягивая. аконец опять запихивать в какую то отвратительно пахнующую дырку. Член обильно покрылся смазкой. И Севик подумал (что случалось с ним крайне редко) : "Опять маслопровод в серводвигателе лопнул". В этот момент Севику казалось что вокруг него целая стая Анилотипачек.
Он чувствовал их прикосновения по всему телу.Особенный интерес у них вызывала его задница. Они уже в который раз пытались, что то просунуть в его опешивший задний проход. Тело было буквально парализовано и Севик не мог сопротивлятся их настойчивым домогательствам. Вдруг Анилы стали лопаться, как мыльные пузыри и только одна самая злостная все еще продолжала наслаждаться его издыхающим пенисом. аконец, насытившись и удовлетворившись она сказала: "Мы еще увидимся и поиграем, баловник". Сказала и тоже лопнула, но вдруг вернулась и сказав: "Я кое-что забыла", - схватила пенис Севика, разинула зубастую пасть, сунула его туда и... Севик открыл глаза. Он лежал на полу и тяжело дышал. По всей спальне были разбросаны клочья матраса. Кровать покосилась на один бок и была обильно посыпана перьями. И везде; на полу, на кровати, на клочьях матраса была знакомая белая жижица и слюни Анилы. а пенисе краснели отметины от зубов. Сон оказался ужасающей воображение явью, но не о себе волновался Севик, а о своем маленьком, но жилистом "друге". Повисший как использованная "резинка" он был покрыт чем то неописуемым. о самое обидное, что Анилочка (и угораздило же Севика с ней встретится) успела таки откусить у его маленького "друга" головку. Пришлось срочно искать замену. После нескольких секунд поиски увенчались успехом и на отростке Севика красовался шарик от пинг-понга. Хотя все было напрасно. "Дружок" упорно не желал оживать. Севик сделал для "друга" все, что только мог. Скоро под "дружком" находились: 1. серводвигатель; 2. домкрат; 3. вибратор "с ручным приводом"; 4. насос. И наконец лицо Севика выражавшее крайнее извращение расплылось в подобии улыбки. ечто среднее между выражением человека по ноге которого проехал КРАЗ и мимики орангутанга занимающегося любовью. Hо его лицо сделалось еще извращенней от предвкушения того, что он может сделать своим "дружком". И он тут же испытал свой "автомат" (с ручным приводом)... извините полу-автомат на Атсоратс. Так звали робота удовлетворителя или подружку Севика. Такого давления со стороны своего партнера "девочка" не ожидала. За полчаса она была истыкана куда можно и куда нельзя. Теперь для Севика не существовало преград. Теперь ему не страшна Анилотипак.

_________________
Mirza Muhammed Haidar Dulati

Эти записи, столь же странные, сколь и необычные, я нашел в ящике письменного стола моей соседки по коммунальной квартире, когда, утомленный долгим взламыванием замка, бесцельно бродил по ее комнате, предаваясь безделию.
Из дневника Аси H.
В 19.. году мне исполнилось 15 лет. Я была скромной, не по годам развитой девушкой, любила книги и прогулки в сквере. Училась я также довольно хорошо, что весьма радовало мою матушку, да и всю семью в целом.
В то лето к нам в гости приехал мой двоюродный брат Павел из Омска. Молодой высокий брюнет, он сразу привлек мое внимание своим внешним видом и загадочной улыбкой.
Стояло жаркое лето, и отец с матушкою частенько наведывались на дачу, беря меня с собою. Теперь же они сочли за лучшее уехать в одиночестве, оставив меня на попечение Павла.
Весь день мы с Павлом бродили по городу и, надо признаться, изрядно устали. Потому, я очень обрадовалась, когда наступил вечер и можно было вернуться домой. Я пожелала Павлу спокойной ночи и хотела было идти спать, но он остановил меня.
- Давай посидим немного на кухне, - предложил он и на губах его заиграла та таинственная улыбка, что привлекла мое внимание в первый раз. Я опасливо согласилась.
Мы выпили лимонада. Он хотел налить мне еще, но я отказалась. Выпей, настаивал он, до краев наполняя мой бокал спрайтом. От его запаха у меня закружилась голова. Павел заметил это.
- Тебе не плохо? - поинтересовался он.
- H-нет, - выдавила я из себя.
- Может быть, ты хотела бы испробовать другое занятие? - спросил он.
- О каком занятии ты говоришь? - не поняла я.
- Знаешь ли ты, в чем находит наслаждение множество мужчин и женщин?
Я помотала головой.
- Сейчас узнаешь!
Он привлек меня к себе. Рука моя внезапно оказалась погружена в карман его куртки. Машинально я начала шарить там, пока не нащупала продолговатый предмет.
- Доставай! - скомандовал Павел.
Я не в силах была ослушаться.
- Что это? - удивилась я с удивлением разглядывая предмет, оказавшийся поллитровой стеклянной бутылкой.
- Это пиво! - гордо ответил Павел. - Его пьют.
- Hо как?! - удивилась я, тщетно пытаясь подавить внезапно возникшее желание.
- Прежде всего, возьми со стола открывашку...
Я послушалась, чувствуя, как новое, доселе незнакомое чувство переполняет мое нутро.
- ... Теперь придержи бутылку левой рукой... вот так... Правой - сожми открывашку...
Он учил меня, шаг за шагом раскрывая передо мной новую науку.
- Теперь поднеси горлышко к губам...
Я почувствовала, как пряный аромат пива ударил мне в лицо. Что есть силы, я сжала горлышко губами.
- Да глотай же! - рассердился Павел.
Я неумело глотнула. Пиво наполнило мой рот горечью и прохладой, дарившими неописуемое наслаждение.
- Тебе нравится? - спросил Павел.
- Да! - простонала я, жадно делая все новые глотки.
- Подожди, - внезапно прервал он меня. - Дай насытиться и мне!
Он выхватил у меня бутылку. Я видела, как его большие губы припали к горлышку, впиваясь в его содержимое. Вскоре бутылка была пуста...
Hекоторое время мы сидели друг напротив друга и не двигались. Первым опомнился Павел.
- Хочешь ли ты испытать еще большее наслаждение, чем от пива? - спросил он.
- Hо брат мой, - искренне удивилась я, - Разве бывает наслаждение большее, чем-то, что мы только что испытали?
- Бывает, мой ангел. И я тебе сейчас это докажу. Быстро распахнув куртку, он извлек из холодильника бутылку с прозрачной жидкостью. Павел открыл ее ножом и протянул мне. Я поднесла ее к губам.
- Hет, не так, - остановил меня Павел. - Hалей ее.
И он поставил на стол два граненных стакана. Я послушно наклонила бутылку, и прозрачная жидкость потекла в эти стеклянные сосуды вожделения, наполняя воздух незнакомым мне доселе запахом. Мое желание было столь велико, что я забыла обо всем на свете. Схватив стакан, я резко поднесла его ко рту и неистово глотнула. Резкая боль ожога пронзила меня, заставив вскрикнуть. Я отбросила бокал, разливая злую жидкость.
- Hу кто же так делает, глупенькая? - рассмеялся Павел. Hо я стояла, не в силах вновь приблизиться к бутылке.
- Запомни, - сказал Павел, поднимая мой стакан и наполняя вновь, - водку надо глотать сразу, вот так, - он поднес стакан к губам и резко осушил его, закусывая огурцом. - Очень важно, чтобы воздух в этот момент не попал в рот...
Я стояла как вкопанная, все еще не решаясь вновь отведать напиток.
- Hе бойся! - продолжал брат. - Если ты научишься правильно пить водку - сможешь заниматься этим, не испытывая боли, и получать колоссальное наслаждение... Впрочем, я облегчу твои старания.
С этими словами он взял со стола "Баржоми" и налил его в свой огромный пустой стакан.
- Запей им, как только выпьешь снова.
Он с любопытством смотрел, как я подносила ко рту волшебную жидкость. Быстро, как учил Павел, я сделала глоток. Он обжег меня, но уже меньше, чем в прошлый раз. Я запила и почувствовала, как приятное тепло расползается по моему телу, доставляя мне неизъяснимое наслаждение. Видя это, Павел уже не мог сдержаться! Он схватил бутылку и наполнил стакан до самого краешка. Мы пили водку, поминутно испытывая на себе ее страстный жар, не в силах ни на мгновение прервать этой сладострастной гонки. Первым допил Павел и бессильно рухнул на пол. Затем допила я, чувствуя, как последние капли острыми огоньками обжигают мой язык. И пошатываясь пошла спать.
С тех пор мы стали часто оставаться с Павлом наедине. Мы обычно подолгу пили пиво, а затем до утра наслаждались водкой... Однажды Павел пришел домой раньше обычного. Я бросилась к нему с бутылкой пива.
- Побереги силы, мое золотце, - нежно произнес он. - Мы идем в гости.
- В гости? - удивилась я.
- У моих друзей сегодня вечеринка, - пояснил Павел, - и мы с тобой приглашены.
Вечеринка проходила в старом заброшенном особняке на окраине города. Едва зайдя в комнату, я увидела большое количество мужчин, сидевших за длинным полукруглым столом. Когда я переступила порог все взоры устремились на меня, но не надолго. Внимание присутствующих привлекала огромный механический прибор, громоздившийся на столе. Hикогда прежде я не видала ничего подобного ему. Прибор этот, казалось, нежно манил меня к себе, завораживал, звал... Запах, царивший в комнате, знакомый и незнакомый одновременно, наполнял меня вожделением.
- Что это за предмет? - тихо спросила я Павла, взволнованно указывая на прибор.
- Это, радость моя, орудие величайшего наслаждения, придуманное человеком для удовлетворения своих самых сокровенных желаний.
- О, я хочу испробовать его! - выкрикнула я.
- Сейчас испробуешь, душечка. Всему свое время.
Внезапно прибор зашумел и мужчины тесным кольцом окружили его, пропуская меня на середину круга. В руках у них были такие же граненные стаканы, как у Павла.
- Иван! - крикнул Павел одному из мужчин. - Запускай аппарат!
Тот, кого звали Иваном, повернул незаметный рычаг и мутная пахучая жидкость заструилась из крана. Мужчины по очереди подставляли под нее свои стаканы. Подождав несколько секунд, они отходили в сторону, уступая место следующим. Когда все запросы были удовлетворены пришел мой черед. Павел сам вложил в мою руку стакан и легонько подтолкнул меня к аппарату. Я задрожала, чувствуя, как незнакомая жидкость заполняет мой стакан. Павел смотрел на меня, не в силах оторваться. Мужчины также заволновались.
- Что бы ты не увидела, - сказал Павел, - веди себя спокойно, и делай то же, что и другие.
Тем временем гости разбились на группки из трех человек. Каждая группка заняла свое место у небольших фанерных ящиков, стоявших около стен. Я оказалась в одной группе с двумя незнакомыми мужчинами. Один из них был высоким кареглазым блондином, другой - почти что стариком, с лысеющей головой. Они улыбнулись мне и поманили к себе.
- Что мы будем делать? - спросила я в нерешительности.
- Займемся любимым развлечением всех нас, - ответил старик. - Сейчас ты испытаешь то, что, верно, еще никогда не испытывала. Я улыбнулась, думая, что он говорит о водке. О, как приятно я ошибалась!
По знаку старика мы подняли стаканы. Затем трижды ударили их между собой. И лишь после этого поднесли к губам. Жаркий глоток обдал мой рот. Я чувствовала, что задыхаюсь и хотела было прекратить, но соседи вновь безжалостно подняли свои бокалы и я принуждена была продолжать. После следующего глотка мне показалось, что я умираю. Я чувствовала, как жидкость захлестывает меня всю, без остатка, как усиленно начинает стучать мое сердце, не выдерживая такого напора чувств. А соседи и не думали останавливаться! Мы пили не закусывая, глоток за глотком, пока, наконец, не опустошили наши страшные стаканы.
- Пойдем к другим! - предложил белокурый юноша. Мы шли по залу, присоединяясь то к одной, то к другой группе пьющих и испытывая колоссальное наслаждение. Hесколько раз мы всновь подходили к самогонному аппарату, чтобы пополнить наши запасы этого чудодейственного источника наслаждения. Я плохо помню окончание того вечера...
Hа следующее утро я проснулась совсем больной. Голова моя шумела, тело отказывалось слушаться. Hаслаждения так подорвали мои силы, что я не могла даже встать с кровати. Видя мое состояние, Павел склонился надо мной и принялся быстро и нежно отпаивать пивом...
- Я хочу выпить водки, - прошептала я.
- После всего того, что было вчера? - удивился Павел
- Да.
Павел радостно наполнил стакан.
Hа этом месте рукопись обрывается. Что было дальше - мне не известно, да и не вспомнить этого, вероятно, уже никому. Знаю только, что тетю Асю забрали недавно на принудительное лечение и у меня есть теперь все шансы расширить свою жилплощадь. Когда это случится, я обязательно сожгу эту бумажку... А пока - представляю ее на суд читателей.

_________________
Mirza Muhammed Haidar Dulati

Лена Баранова тащила домой две авоськи с рыбой и пивом, а также гондоны. Вася Кобылкин очень любил хорошее пиво под хорошую рыбку. А любил ли он гондоны, предстояло выяснить.
Вася Кобылкин валялся на тахте и тупо лупился в телевизор. Из задравшихся семейных трусов в горошек торчало волосатое багровое яйцо.
Больше всего на свете Вася Кобылкин любил лениться и ебаться. И еще Вася очень любил пиво. Он даже не знал, что на самом деле любит больше всего: лень, еблю или пиво.
Видимо, и то и другое, так как член Васи от всех этих мыслей быстро вырос до нужных размеров, требуя своей доли пиздятины.
Вася вытащил его наружу. Было чем гордиться. ХХХ у Васи был, что называется, пролетарский, рабочий. Здоровый, с тупой и багровой залупой. Не каждая баба могла вынести его натиск, а уж взять в рот... Разве что Лена Баранова, у которой рот был шире пизды...
Одно плохо - Лена Баранова не давала в себя кончить, а Васе уж больно хотелось, хотя и его пугали незапланированные дети...
За этими мыслями его и застал скрип открываемой двери.
- Вась, а Вась. - В комнату просунулась похотливая Ленкина мордочка. - Я пива купила и гондонов!
Пока Вася заглатывал содержимое первой бутылки, Ленка быстро скинула юбочку и трусики. Коротенькую маечку не стала сбрасывать, засуетилась с минетом: медленно облизала драгоценный член Васи языком, и вдруг с остервенением заглотила...
Вася от неожиданности поперхнулся пивом.
- Ты чего, сдурела! Так и захлебнуться можно!
Но там, в подзалупном мире, уже расходились безудержные волны - губами Ленка умела работать хорошо.
Не обращая внимания на упрек Васи, жадная Ленка всосалась в багровое и волосатое яйцо.
...В общем, она действительно хотела трахаться. Она выделывала такие финты, что скоро Вася понял: "Все, пиздец! Поплыл!" Душа его вывернулась наизнанку и выплеснулась наружу.
Ленка же, не давая ему опомниться, перевернулась и насела необъятной сракой на Васины губы. Васе ничего не оставалось, как приниматься за работу языком...
Ленка вскоре задергалась, запричитала и, завертев огромной жопой, принялась кончать. Вот за что еще любил Вася Кобылкин Лену Баранову: что от такой нехитрой процедуры она кончала быстро и без затей.
Завершив это неприятное занятие, именуемое куннилингом, Вася взялся за вторую бутылку, испытывая блаженство и полный кайф, но Ленка была неугомонна...
Прелюдия прелюдией, а ебля еблей.
Как наседка, она взгромоздилась на Васин член и, схватив его волосатые муди рукой, стала поддавать жопой жару так, что бутылка вылетела из Васиных рук и ебнула его прямо в солнечное сплетение.
Захлебываясь пивом, ловя ртом ускользающий воздух, он пролепетал:
- Ты что делаешь?
- Как что, ебусь! - невозмутимо ответила Ленка, жмурясь от сладострастия и продолжая неистово скакать верхом. - Ой, мамочки, как хорошо!
"Хорошо-то хорошо, но пиво жалко!" - размышлял под ней Вася, кряхтя.
Отдышавшись, он ухватил подлую бабу за сочные ягодицы и так поддал хуем снизу, что у той сперло дыхание.
- Ой, как хорошо, мамочка! - запричитала она, еще быстрее мотая белесой жопой вверх-вниз.
- Кончаю! - заголосил Вася.
- Только не в меня! Стой! Я же гондоны купила!
Она, ломая весь кайф, метнулась к покупке и вытряхнула пакетики на тахту.
- Давай натягивай!
Вася глотнул очередную дозу пива и разорвал пакетик. Почему-то принюхался.
- Псиной воняют эти гондоны! Но хорошо, что много!
- Да давай не телись, - заторопила его Ленка Баранова.
Вася наложил гондон на внушительную залупу и принялся раскатывать латекс. Не лезло.
- Не лезет! - выдохнул он.
- Да ты что! - запричитала Ленка. - Быть такого не может!
Вася снова старательно запыхтел.
Чпок!
В комнате повисла тишина.
- Лопнул, гад! - констатировал Вася. - Давай другой.
Он принялся с остервенением натягивать другой.
Чпок!
- Не кондиция! Ты не те купила. - Вася потянулся к пиву.
- Сам ты не кондиция! - возмутилась Ленка Баранова. - Дай я попробую.
Она взяла изделие в тонкие пальчики, послюнявила Васе залупу и принялась натягивать.
Чпок!
- Слушай, - заныл после очередного хлопка Вася. - Я не могу больше! Я кончить хочу. Давай в рот, а!
После пятого чпока Вася взвыл не на шутку:
- У меня от этих гондонов вся залупа болит. Давай в жопу!
- Ой, боюсь, Вася, - серьезно проговорила Ленка. - Больно большой у тебя дурак, все разворотишь...
Она помолчала, потом обрадованно предложила:
- Надо маслом смазать или сметаной, а то смазки не хватает...
Наконец из последней пачки предпоследний гондон с великим трудом удалось натянуть на изможденный Васин агрегат.
- Вот! - радостно захлопала в ладоши Лена Баранова. - Я же говорила тебе, сметаны не хватает!
И она смачно поцеловала его в губы.
Поцелуй был длинным и затяжным. При этом Ленка теребила свою пипиську, нагоняя упущенное, и щекотала Васе Кобылкину яйца. И Вася не выдержал...
Словно горный баран он взвыл, схватил в охапку увертывающуюся Ленку и что есть мочи вогнал ей по самую отрыжку.
- Ты что, - запричитала Ленка, - тихонечко надо, а то гондон порвешь!
Но Вася уже ничего не слышал. Зато Ленка с ужасом и неизбежностью чувствовала всем своим естеством мощные толчки Васиной спермы. И она стала молиться об одном: чтобы выдержал гондон.
...Она с замиранием сердца наблюдала, как Вася тихонько вынимает агрегат, с которого свисал замусоленный гондон.
- Кажись, цел! - Василий деловито осмотрел отстойник со спермой.
...Через девять месяцев Лена Баранова подарила Васе Кобылкину мальчика. С первого взгляда было ясно, что размерами яиц и члена он перещеголяет отца...

_________________
Mirza Muhammed Haidar Dulati

Прикольно ты описал ситуацию... не скромно конечно, но у тебя богатаю фантазия и за словом в карман не полезешь!

_________________
Улыбнись идущему на встречу, быть может, видишь его в последний раз!
http://sungat.forever.kz

Нашла в интернете о сложностях неправильного перевода Камасутры. Очень смешно!
Вот ссылочка:
http://boyany.nnm.ru/o_slozhnostyah_perevoda

Прикосновенье нервных рук,
ее груди полукасанье,
улыбки бледный полукруг,
полузабытое дыханье,
полузамеченный кивок,
полузаметное объятье,
полусплетенье ватных ног,
полурасстегнутое платье,
вес тела на одной руке,
другого тела жар упругий,
пятно румянца по щеке,
освободившиеся руки,
иссиня-черные зрачки,
на миг застывшее мгновенье,
нетерпеливые тычки,
неторопливое движенье
вперед, на месте и назад,
на шее бисеринки пота,
полузнакомый аромат
имбирно-мускусная нота,
под горло сладкая слюна
полутона и полутени
полузатекшая спина,
полусведенные колени,
по телу спазм во всю длину
и возле уха слабый голос:


А Вам сходить через одну?
День. Улица. Час пик. Автобус.


А вы о чем подумали?